Морская прогулка - Страница 49

- Ничуть. Только хотел бы уточнить, откуда вы узнали этот факт моей биографии. - Покачав головой, ответил я. Качели, они качели и есть. Ошеломить, обозлить, удивить, и по новой...

- Откуда? - Переспросив, нахмурился Климин.

- Именно. Я, разумеется, не делал тайны из своей службы, но и не объявлял о ней во всеуслышание. О! И если вы сейчас скажете, что кому-то из вашей досмотровой команды, во время визита на "Варяг" попались на глаза некие документы, в которых данный факт был отмечен, я рассмеюсь, честное слово. Так что, Любим Будеславич, поведаете, какая птичка напела вам эту песенку?

- Мир слухами полнится, Виталий Родионович. - Развел руками полусотник, оправившись после моего заявления. Пришел в себя? Молодец. Лови.

- О да, что касается слухов, тут вам равных нет, Любим Будеславич. - Рывком увеличив давление на слабую ментальную защиту собеседника, я подался вперед. Очевидно, получилось слишком резко, поскольку не ожидавший этого Климин, тут же отшатнулся. - Особенно, когда дело доходит до их распространения.

- Не понимаю, о чем вы, господин Старицкий. - Выдохнул полусотник, явно чувствуя неудобство от нарастающего давления на свои эмоции и мысли. Нет, я не пытался читать своего оппонента, до такого мастерства еще очень далеко, но вот зажать его в тиски воли, сковывая эмоции, и контролируя ментальные оболочки, это мне уже вполне по силам. Лгать и изворачиваться под таким прессом проблематично даже для мастеров управления менталом, а уж им-то Любим Будеславич точно не является.

- Вам напомнить, как в кружале вы обвиняли мою законную жену в том, что она стала содержанкой у "канцелярской крысы"? То есть, фактически, обозвали её продажной девкой... - Настала моя очередь кривить губы в злой ухмылке. И давить на него, давить, пока не дрогнет! Зацепив взглядом взор Климина, я откинулся на спинку дивана и, так и не дождавшись ответа, побарабанил пальцами по лакированному подлокотнику. - Что ж. Вижу, намек вы не поняли. Тогда, буду говорить открыто. Либо вы сейчас, не таясь, рассказываете мне, кто, когда и при каких условиях рассказал вам о моей персоне, либо покидаете этот номер, но предупреждаю, как только вы окажетесь на людях, я тут же брошу вам вызов на хольмганг за нанесенное моей жене оскорбление, чему был свидетелем её отец. До смерти. А после, приглашу в круг и вашего сына, за попытку похитить мою жену. Ведь его извинений кроме нас никто не слышал, не так ли? Ну так как, Любим Будеславич, желаете, чтобы ваш род пресекся?

- Ты так уверен, что переживешь бой со мной, охранитель? - Побагровев, прошипел Климин, одним резким и нервным движением смахивая со лба выступившие капли пота. Ага, зацепило! Ну держись, волчина морской.

- Не верите, полусотник? Что ж, ваше право, но позвольте кое-что продемонстрировать. Глядишь, и передумаете, а? - Я ухмыльнулся и провалился в транс.

Взмываю в воздух, миг и мой указательный палец вонзается поочередно в три точки на теле даже не успевшего трепыхнуться ушкуйника. Он так и замер с отвисшей челюстью, не в силах пошевелиться. Рисовка, конечно, но мне н е о б х о д и м о разговорить этого старпера.

Я вываливаюсь из транса и, отступив на шаг от кресла, с удовлетворением рассматриваю замершего в нем полусотника, ошалело вращающего глазами. А что ему еще остается, при параличе опорно-двигательного аппарата? И какой фонтан эмоций... Просто блеск. Я вежливо улыбаюсь моему оппоненту и, не торопясь, возвращаюсь на диван. - Вот видите, как просто, Любим Будеславич. Лишь пара прикосновений и все. Заметьте, без всякой мистики и философии. И можете не сомневаться, прервать род Климиных будет ничуть не сложнее, уверяю вас.

Ну да. Давлю на слабость. А какие они у полусотника? Беспомощность - худший кошмар волевого человека, воина, которым без сомнения является Климин-старший... и отцовская любовь. А то, что он в сыне души не чает, видно невооруженным взглядом. Кстати, вполне возможно, что... Ну-ка, проверим!

Вновь поднимаюсь на ноги и, еще миг полюбовавшись видом моего оппонента, касаюсь почти тех же точек на его теле, и полусотник обмякает в кресле. Еще пару минут он не сможет толком пошевелиться от накатившей слабости в теле, но это такие мелочи, право! И пусть еще спасибо скажет, что я не расслабил ему в с е мышцы. Да и амбре в этом случае... Хм, Ладе бы не понравилось, наверняка.

- Это ведь Нестор сообщил вам, где я служу, не так ли? - Протянул я... и ореол вокруг и без того нервного полусотника полыхнул самым настоящим страхом. Есть попадание. - Право, Любим Будеславич, не надо так сверкать глазами. Ответ на один вопрос я получил, но выбор у вас всё тот же. Я по-прежнему хочу знать, откуда ваш отпрыск получил сведения обо мне и... как ему, при этом, хватило ума напасть на супругу служащего Особой Государевой Канцелярии. Неужто, и впрямь, столь огненная страсть в сердце вспыхнула, что он, очертя голову, бросился во все тяжкие?

- Не знаю. - Неохотно прохрипел Климин, осторожно проверяя вернувшуюся подвижность конечностей и зыркая на меня исподлобья. - Может, Сворссон сообщил... Они с Нестором дружны, а более ни с кем из городских голов, что могли бы о вас узнать, он не знаком. Молод еще.

- Сильно сомневаюсь, что капитан Сворссон осведомлен о месте моей службы. Иначе, он бы ни за что не совершил в моем присутствии некоторых действий. - Я покачал головой. - Например, не занимался бы подлогом документов и не нарушал инструкций и правил секретного делопроизводства в части, касаемой определения круга лиц допущенных к лицезрению документов дознания. Я уж молчу о том, что он позволил мне самому скопировать допросные листы, пусть подложные... созданные им самим, по вашему же наущению.